Барселона – город Гауди, но есть упрямые паломники, которые начинают ее осмотр не с отовсюду торчащей двуглавой Саграда-Фамилия, а со стелющегося по земле одноэтажного здания.
Павильон Миса стоит на непочетном месте у подножия холма, справа от бывшей парадной аллеи, которая вела к главным зданиям выставки. Если о нем не знать, можно пройти мимо. Но мы так не поступим.
Классические кресла “Барселона” Knoll на фоне золотистого оникса и зеленого мрамора должны были служить тронами для короля и королевы.
Любая всемирная выставка прошлого века рисовала портреты стран. Национальные павильоны были их визитными карточками. Какой предстала Советская Россия после косой и яростной деревянной лестницы Константина Мельникова на выставке в Париже в 1925 году? Бедная страна, в которой нескучно, вероятно. А вот судя по павильону на Всемирной выставке в Барселоне в 1929 году Германия выглядела прекрасной, свободной и богатой.
Людвиг Мис (1886–1969) взял второе имя Ван дер Роэ в честь матери.
Павильон в Барселоне строил великий (многие скажут – величайший) архитектор прошлого века немец Людвиг Мис ван дер Роэ. Это было самое совершенное на тот момент здание, представлявшее “современное движение”, интернациональный стиль. Ничего более прекрасного с тех пор в этом стиле не было создано. Проверить это было все равно невозможно. На славу барселонского павильона поработала красивая легенда. Он просуществовал три месяца и исчез, оставив после себя лишь планы и фотографии. Но в 1980-х годах, когда следовать идеям Миса было совсем не модно и над интернациональным стилем потешался любой дурак, несколько каталонских архитекторов решили павильон восстановить. И сделали это с исключительной точностью и тщательностью. Так что он теперь доступен зрению, осязанию и даже осмыслению.
У стоящей в углу бассейна скульптуры Кольбе “Утро” имеется авторская копия, она находится в Берлине.
Павильон похож на конструктор ленивого ребенка – несколько взаимно перпендикулярных стен-плоскостей, ограничивающих центральный объем с маленьким двориком и бассейном и выступающих в стороны, как будто бы претендуя на пространство вокруг. От каталонской земли он отделен подиумом и лесенкой в восемь ступенек. Именно здесь продают билеты, потому что ничего более похожего на вход не найти.
Позади павильона разросся сад, в котором находится доска с именами архитекторов, восстановивших в 1986 году павильон Миса: Ориоль Боигас, Игнасио де Сола-Моралес, Кристиан Сириси и Фернандо Рамос.
Гитлер многое сделал для того, чтобы мы запомнили Германию тяжелых монументов Шпеера и Брекера, а это – послание из тех времен, когда немцы были самым свободным народом Европы. У Веймарской республики был кинематограф Пабста и Ланга, театр Брехта и Пискатора, романы Ремарка и Манна, архитектура «Баухауза», огромный инкубатор талантов, которые потом, спасая тело и душу, разъехались по всему миру. Как тут не появиться интернациональному движению, когда национальное под запретом?
Павильон в Барселоне не имел никаких экспонатов. Он сам был экспонатом.
Заказ на павильон архитектор получил после строительства в 1927 году экспериментального поселка Вайсенхоф, главного экспоната выставки Веркбунда в Штутгарте. Он был автором генерального плана и проектировщиком трехэтажного многоквартирного здания. Там он доказал, что модернизм может быть изобретательно экономным. В Барселоне он показал, что модернизм может быть дьявольски расточительным.
На скамье у бассейна не особенно посидишь, она отнесена от травертиновой стены так, что на нее невозможно опереться. Это скорее скульптура скамьи, чем место для отдыха.
Это вам не нищенские квадратные сантиметры, поделенные между спальней и кухней, а тысяча квадратных метров, свободно распределенных в пространстве. Современный московский архитектор построил бы на таком участке “Триумф-палас”, Мис – трехкомнатный павильон. Вещь в практическом смысле бесполезную, как мы бы сейчас сказали – чистые понты.
Мис ван дер Роэ выбрал самый красивый камень для перегородок и хромированный металл для опор.
Он ведь и производил такое сильное впечатление потому, что это был не памятник, не монумент, не театр, не музейный зал. Это было нечто удивительно похожее на частный дом, причем на дом невероятного богатства. При этом “нечто” никак не было домом, потому что ни в чем, кроме маленького санузла в угловой пристройке (туалет на участке), не было приспособлено для реальной жизни. Это была чистая метафора роскошной архитектуры, заранее освобожденной от всех сдерживающих ее моментов, всяких унижающих ее следов человеческого присутствия. Некому было положить книжку на кресло “Барселона” или бросить полотенце на длинную травертиновую скамью у бассейна. Кстати, на этой скамье довольно неудобно сидеть, не засидишься – наличие других людей здесь терпимо, но, конечно же, нежелательно.
Красная портьера в главном пространстве напоминает об интерьере модернистской виллы.
Единственная жительница этого павильона – потягивающаяся девушка “Утро” работы германского скульптора Георга Кольбе. Скульптура, обычно рассчитанная на зрителя, который ее обходит, здесь стоит в углу бассейна и так, что мы никак не можем увидеть ее спину. Конечно, хвоста у нее нет: во-первых, Кольбе лепил ее со своей жены, во вторых, оригинал сейчас можно со всех сторон осмотреть на лужайке в берлинском Цецилиенгартене (Мис уехал в Штаты, а Кольбе выбрал Германию, был ценим всеми подряд властями и спокойно работал до Гитлера, при нем и после). Но “Утро” на траве и вполовину не так прекрасно, как “Утро” в мраморном углу.
В маленьком здании в конце двора теперь работает книжный магазин.
Отец Людвига Миса Якоб Мис торговал мрамором, так что архитектор разбирался в камне. Драгоценными были все материалы – итальянский травертин, серый альпийский мрамор и зеленый греческий, красноватый оникс из гор Атлас. Благодаря тому, что крыша лежала на восьми металлических колоннах, появилась возможность сделать стены из красивого тонкого камня, который иначе не выдержал бы тяжести.
Стена из травертина имеет 21 метр длины. Скамья — 15,5 метра.
В советской науке считалось, что Людвиг Мис ван дер Роэ пострадал за демократизм, за левизну, за берлинский памятник Карлу Либкнехту и Розе Люксембург. Но “Барселона” совсем не демократический павильон. Знаменитых кресел “Барселона” тут недаром всего два – они ставились как троны для короля и королевы Испании. Сохранились фотографии с открытия, где долговязый горбоносый Альфонс XIII c маленькими усиками теряется в толпе одинаково наряженных во фраки с цилиндрами гостей. Разница между архитектурой и модой на этих снимках поразительна. Это, конечно, работа королей – организовывать пространство вокруг себя, но Мис придумал его лучше. В идеале монарх должен был прийти сюда один и предаться медитации на краю бассейна.
Не многие помнят, что помимо кресла и кушетки “Барселона” Мис спроектировал еще и одноименные оттоманки.
Павильон, поднятый на подиум, похож на храм, но в древнем, античном смысле. Храм тогда был домом бога, и никакому богу не нужны были постирочная и душевая. Мис сделал так, что таким богом становится каждый посетитель. Нет, нас не приглашают сюда погостить, но только здесь мы можем свободно почувствовать, как божественна жизнь в современной архитектуре.
