Архитектор Михел Ясперс – ­настоящий король Мароллена. Короны у него, правда, пока нет, зато имеется хрусталь­ный замок. Точнее, стеклянный пентхаус на крыше бывшей кофейной фабрики в центре этого брюссельского района. Но главное, Ясперс любим местным населением, хотя еще недавно архитекторов здесь люто ненавидели.

В гостиной книжные полки и каминный портал объединены в единую систему. Журнальный столик сделан из ящика. Диваны и кресла по дизайну Антонио Читтерио, Flexform. У окна слева — фанерные слоны по дизайну Рэй и Чарлза Имз, Vitra, и торшер Mariano Fortuny, Pallucco.

В этом виноват Йосеф Пуларт, автор Дворца правосудия, возвышающегося по соседству. Строительство этого символа справедливости на самом деле никакого отношения к справедливости не имело. В 1866 году, чтобы расчистить место под дворец, Пуларт сровнял с землей десятки бедняцких домов. Результатом бесчинства стали народные волнения и появление кафе Skieven Architect – “Подлый ­архитектор”, где бедный люд до недавних времен взращивал на пивных дрожжах ненависть к угнетателям.

Снаружи стены пентхауса выкрашены в цвет кирпича, из которого сложены соседние постройки. На втором этаже — стеклянная медиакомната с диванами по дизайну Антонио Читтерио, Flexform.

Как только в Мароллене появлялась очередная делегация девелоперов, жители готовились к бунту. Правда, до столкновений дело не доходило. Заниматься реконструкцией Мароллена – средневекового гетто для прокаженных, превратившегося затем в трущобную промзону, – охотников не было.

Дубовая кровать с полками в изголовье сделана на заказ. Светильники Tolomeo, Artemide. Кресло Lounge Chair по дизайну Рэй и Чарлза Имз, Vitra.

Девелоперы убирались восвояси, а квартал продолжал ветшать. Фабрики закрывались, честных пролетариев становилось все меньше, а проституток и наркоторговцев все больше. В 1989 году стало последнее предприятие – кофейная фабрика Espace Jacqmotte. Она и сделалась центром ре­форм, затеянных Михелом Ясперсом.

Фрагмент студии архитектора. Ступеньки ведут в медиакомнату.

Чтобы заручиться под­держкой строптивых аборигенов, ­архитектор ­действовал как политик – его программа включала строительство недорогого жилья и развитие социальной сферы. А также обещание ничего не ломать – только реконструировать.

Коридор между спальней и кухней превращен в библиотеку. В конце этого “туннеля” — картонное кресло по дизайну Фрэнка Гери, Vitra.

Через пять лет фабрика превратилась в многофункциональный комплекс. Ясперс вообще считает, что современный город не надо делить на спальные, деловые и торговые кварталы, гораздо удобнее все перемешать. Его пентхаус в Espace Jacqmotte представляет собой мини-модель такого идеального мегаполиса. В 650-метровом пространстве нет межкомнатных дверей, а количество глухих стен сведено к минимуму.

Ванна и подстолье ­раковины сделаны из камня. Раковина Starck II Филиппа Старка, Duravit. Cме­сители, Vola. На окнах — дубовые жалюзи.

В огромном кабинете кроме самого хозяина могут работать сотрудники его архитектурной фирмы. Гостиная именуется приемной, хотя обстановка в ней совсем домашняя, а по соседству имеется бассейн.

Гостиную и бассейн разделяет только ­небольшой холл.

Над кабинетом располагается медиакомната, но телевизор здесь включают редко. Чаще Яcперс с высоты птичьего полета показывает гостям потенциал бывших трущоб, на глазах превращающихся в богемный квартал, знаменитый своими антикварными магазинами.

Вид из хозяйской ванной на кухню, где на деревянном разделочном столе установлен слайсер для нарезки сыров и колбас. На переднем плане — кресло по дизайну Рэй и Чарлза Имз, Vitra.

Маролленцы говорят, что со стороны близлежащей железной дороги стеклянное жилище Ясперса видно гораздо лучше, чем ненавистный им Дворец правосудия, прежде бывший самой заметной точкой района. И с удовольствием потирают руки: справедливость наконец-то восторжествовала.

Кухонная мебель сделана на заказ по эскизам хозяина.

Текст: Марк Хелденс